I. КОНТЕКСТ
Прежде чем перейти к теме, не забудьте о генеалогии всех участников: кто чей родственник? кто на ком женат? и когда они впервые поселились на этой территории?
Насилие в средневековом исландском обществе представляло собой способ поддержания общественного порядка и разрешения споров. Так как Исландии была чужда централизованная власть, то насилие не являлось привилегией государства и зачастую практиковалось бондами (землевладельцами) для разрешения своих проблем. Как правило, любой акт насилия завершался или проистекал из судебного процесса. Как отмечает Джесси Байок, оно могло являться как разрешением конфликта, так и его началом.
При этом важно понимать, что как такового понятия насилия, в современном смысле слова, в средневековой Исландии не существовало, и применение грубой физической силы не всегда порицалось. Низким жестоким поступком считалась именно нечестивость при ее проявлении: например, совершенное ночью убийство или малодушный удар в спину. Неспособность участников вовремя остановить череду столкновений и кровопролития, перейдя к урегулированию конфликта при помощи права, также считалась плохим тоном.
II. РАНЫ И УВЕЧЬЯ
Подробно расскажите о полученных ранениях, будто вы судмедэксперт: чем нанесено, куда и с какой силой. Не забудьте в конце подытожить, что «это была большая рана».
Именно так и поступали составители саг. Через описание ран — видимого проявления насилия — аудитория получала всю необходимую информацию о причиненном вреде и возможных последствиях. Например, рана в живот почти всегда приводила к смерти персонажа. А все большие (серьезные) раны — к выплате виры (денежной компенсации) или объявлению вне закона.
Место раны так же определяло статус потерпевшего. Так, в соответсвии с «Серым гусем» (средневековый сборник исландских законов), вырезание языка, выкалывание глаз, выбивание зубов, отрезание носа и ушей (отрезанием считалось достижение хряща или кости), кастрация или удар по ягодицам являлись оскорбительными и полными унижения. Особенно выделяются кастрация и удар по ягодицам, так как и то, и другое лишало мужчину его мужественности. В первом случае путем лишения детородного органа, а во втором — символическим переносом на него пассивной роли в половом акте.
Для большего эффекта позвольте герою прокомментировать его рану, даже если она смертельна. Достаточно меткого замечания, но можно и в стихах — висах.
— Прямо в сердце.
И человек этот тотчас ушёл, a Вестейн попытался встать и, вставая, упал у лавки мертвый.» Сага о Гисли, Глава XIII
Способность стойко переносить раны, не признавать их тяжесть, а также сохранять отвагу и остроумие даже на пороге смерти – необходимые качества для доблестных и мужественных исландцев. Зачастую именно поведение персонажа при получении раны становится удостоверением его характера.
В Саге о Гисли (Глава XXXVL) Гисли подтвержалает свое мужество и проявляет хладнокровие, продолжая сражаться, получив множество тяжелых ран и прикрутив внутренности к себе веревкой. Более того, перед смертью он произносит вису:
— Скоро услышит милая
Скади колец* о скальде:
Друг ее, твердый духом,
В смерче мечей не дрогнул.
Пусть клинков закаленных
Жало меня поражало,
Мне от отца досталось
Стойкое сердце в наследство.
*Скади колец — кеннинг (описательное поэтическое выражение) женщины
III. ЖЕНЩИНЫ
Для соблюдения гендерного баланса не забудьте женщин, однако будьте бдительны и не гиперболизируйте их кровожадность.
Вопреки закрепившемуся в массовой культуре образу скандинавских дев-воительниц, отношение исландских женщин к насилию было довольно опосредованным и ограничивалось узким кругом возможных сценариев. Поднимать же руку на женщину считалось бесчестьем.
Например, в популярной серии «Как приручить дракона» даже девчонки не расстаются с секирами. Так, распространение получил образ воинственных дев, который встречается в сагах о древних временах или в Старшей Эдде — то есть, образ родом из мифа и эпоса. А вот в родовых сагах, повествующих не о стародавних временах, а о жизни исландцев X-XIII вв., ловко управляющиеся с оружием женщины — настоящая редкость.
Например, если женщина решала взять меч в свои руки, то удар оказывался неточным и не приводил к желаемым последствиям.
«A вечером, внося еду, она уронила миску c ложками. Эйольв положил меч, — а это раньше был меч Гисли, — между столбом скамьи и своими ногами. Тордис узнает меч, и, нагнувшись за ложками, она схватила меч за рукоять и бросается на Эйольв и метит ему прямо в грудь. Но она не уследила, и рукоять повернулась кверху и задела стол. Удар пришёлся ниже, чем она рассчитывала, в бедро. Рана была большая». Сага о Гисли, Глава XXXVII
Более того, как отмечает исследовательница Кэрол Кловер, такой тип поведения — хотя и не определялся исключительно гендерной принадлежностью — считался свойственным в первую очередь мужчинам. Неудивительно, что Ауд едет осуществлять месть бывшему мужу — и при этом достаточно удачно — в кожаных штанах. Обвинение женщины в ношении штанов ассоциировалось с мужским поведением и могло служить поводом для развода — именно это и случилось прежде с Ауд.
«Незадолго до захода солнца Ауд села верхом, и на этот раз она действительно была в штанах. <…> Она вошла в главный дом и подошла к каморке, где Торд лежал и спал. Дверь была закрыта, но не заперта. Она вошла в каморку, а Торд спал, лежа на спине. Тут Ауд разбудила Торда, и он повернулся на бок, когда увидел, что пришел какой-то человек. Она выхватила меч и ударила Торда, и нанесла ему сильную рану. Она ранила ему правую руку и оба соска. Она нанесла удар с такой силой, что меч вонзился в нары. После этого Ауд вышла, подошла к своему коню, села верхом и поскакала домой». Сага о людях из Лососьей долины, Глава XXXV
Другая доступная женщинам форма насилия — бросание кошельком с серебром в лицо обидчику. Серьезного физического ущерба это за собой не влекло, но унижение и оскорбление были обеспечены. В целом же роль женщины сводилась к вербальным формам насилия, а именно подстрекательству, которое было способно разжечь жестокость небывалых масштабов.
IV. СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЕ
Если после предыдущего описания вам все еще не хватает зрелищности, допустимо добавить в сюжет сверхъестественных персонажей: например, живых мертвецов или ведьм. Все они непременно известны в округе, обычные обитатели хуторов.
С каждым типом таких персонажей сага связывала определенные практики насилия. Так, мертвецы отличались нечеловеческой силой, а их жертв всегда можно было опознать по переломанным костям и черным отметинам. Впрочем, черные отметины и цвет тела — стандартный знак того, что дело без нечисти не обошлось.
«Торир хотел войти в дом, но пастух, как выяснилось, вовсе этого не хотел. Тогда Торир хотел зайти в другом месте, но пастух нагнал его, схватил и отшвырнул назад к сеням. Ториру стало от этого больно, и хотя он кое-как добрался до своей постели, на теле его в разных местах образовались черные, как уголь, отметины. От этого он подхватил болезнь и умер; его, как и пастуха, похоронили у церкви. После этого оба они, пастух и Торир Деревянная Нога, неизменно разгуливали вместе: весь народ был сильно напуган, чего следовало ожидать». Сага о людях с Песчаного берега, Глава LIII
Сами же ожившие мертвецы должны появляться в рассказе после смерти какого-нибудь очень вредного соседа, который и из могилы продолжает досаждать жителям близлежащих хуторов: кататься по ночам на коньке крыши, убивать скот и незадачливых пастухов. Избавиться от них можно при помощи ответного насилия — отрубить голову и приложить голову к ляжкам мертвеца. Или же избежать насилия и вчинить мертвецам иск.
V. ПРЕКРАЩЕНИЕ НАСИЛИЯ
Если вы планировали завершить свой рассказ финальной битвой, мало чем уступающей по силе своей разрушительности Рагнареку, то этого делать точно не стоит.
Хотя современная культура и черпает вдохновение из средневековых текстов, предпочтение получают герои мифов и эпоса. Иными словами, о правдоподобности говорить не приходится. Как практики насилия, так и сама средневековая Скандинавия зачастую видятся современной аудитории через призму мифа и фольклора. В целом, современная популярная культура при изображении средневековой Скандинавии упускает увлекательную возможность пользоваться сюжетами из родовых саг.
В исландских родовых сагах любой разгул насилия завершается не взаимным тотальным уничтожением враждующих сторон, но примирением противников. Это достигается с помощью права и посредников, которые предлагают условия мировой.
Чтобы сделать рассказ более живым и увлекательным, вставьте несколько цитат из «Серого гуся» в диалог. Дополнительную изюминку добавит ловкое использование мало кому известной правовой нормы. Не забудьте перечислить, какие раны пойдут в зачет друг друга и какую виру получит каждый из участников.
Для полноты картины можно поведать о процессе заживания ран, смерти персонажей и перечислить их потомков.
