Московский Дом Соотечественника отметил 15-летие. По поводу этого юбилея мы решили поговорить с пресс-секретарём МДС Аркадием Бейненсоном, хотя разговор получился не только об этом.
— Аркадий, вы активно работаете с соотечественниками практически со всего мира. На ваш взгляд, насколько часто cоотечественники сталкиваются с неприятием их деятельности?
— Самим соотечественникам, конечно, видней ситуация изнутри, вместе с тем стоит отметить, что негативный информационный дискурс в отношении всего, что связано с Россией и русскими в мейнстримных западных СМИ, несомненно, оказывает и влияние на умы не только в странах «золотого миллиарда». Вместе с тем, я довольно часто слышу от наших соотечественников в разных странах, что несмотря на все вышеуказанное, люди, на уровне повседневного общения относятся к русским очень позитивно.
Конечно, ситуация везде разная, и есть совершенно вопиющие случаи отказа в некоторых странах нашим соотечественникам в проведении мероприятий, запрета на образование на родном языке, и т. д. но есть и вторая сторона медали — русские общины не всегда в должной мере работают с гражданским обществом, политическим полем страны, где они живут, не всегда готовы противостоять в правовом поле тем, кто стремится, по тем или иным причинам, затруднить , а то и прекратить деятельность русской общины в стране.
— Мне попалась книжка «Соотечественники Кремля», выпущенная в Таллине. Что посоветуете отвечать на обвинение в том, что мы — рука Кремля и на зарплате у Путина?
— Я, бы в данном случае, как раз не употреблял слово «мы». Разбираться надо в каждом случае необоснованных заявлений такого рода отдельно и персонально, без эмоций, кропотливо и деидеологизированно, апеллируя исключительно к правовому полю страны пребывания. Помните адвоката Терещенко из книги «Тяжелый песок»?
Заявление наносит финансовый ущерб? Мешает деятельности, проведению конкретных мероприятий? Иск должен основываться именно на этом.
Понятно, что я сейчас несколько идеализирую правовое поле, как минимум, некоторых стран ближнего зарубежья, но иного пути, мне кажется, нет. По крайней мере – сейчас.
— Диаспора во многих странах складывается из представителей нескольких волн эмиграции, часто не приемлющих друг друга. На ваш взгляд, что Московский дом соотечественника предлагает для объединения таких сообществ? Возможно ли примирение?
— Москва всегда зовет на свои мероприятия, направленные на соотечественников за рубежом представителей разных волн эмиграции. Люди приходят – драк я не припомню, а вот высказывание разных точек зрения на одной площадке, на мой взгляд, носит исключительно позитивный характер.
Другой вопрос нужно ли примирение самим «поссорившимся»? Россия, Москва могут проводить мероприятия, могут выдвигать идеи, способные объединить, но «колхоз – дело добровольное» и если этого не хотят сами люди… Если люди не способны преодолеть личные разногласия, то перефразируя известную песню «никто не даст им избавленья, ни Бог, ни царь и ни герой», ни Россия, ни Москва. Тем более, что сама парадигма российской политики в отношении соотечественников сейчас декларируется как исходящая из принципов партнерства между диаспорой и Россией, а не патернализма.
— Вопрос вам лично как пресс-секретарю МДС. Вы пришли на эту работу в конце 2016 года. Что так повлияло на ваш выбор и чем вы занимались до этого? Как трансформировались ваши взгляды за время работы с соотечественниками?
— Дело в том, что примерно с 2006 года по 2014 год я работал на государственной радиостанции «Голос России» (Иновещании), в том числе и в отделе по работе с соотечественниками, последнее время его даже возглавлял. Потом, после закрытия «Голоса России» я работал в сфере, далекой от соотечественников, но, так сказать, продолжал интересоваться проблематикой русскоязычной диаспоры в качестве побочной деятельности – делал материалы для русскоязычных зарубежных изданий, например, сайта «Русское поле» (Германия), потом сделал свой сайт, а в конце 2016 года, когда закрылся проект, в котором я на тот момент работал, я обратился к руководству Московского Дома соотечественника Владимиру Владимировичу Лебедеву и Юрию Ильичу Каплуну с вопросом, не пригожусь ли я чем МДС? Ответ был дан положительный, за что я очень благодарен им, поскольку оказался в команде, в которой царит удивительная творческая атмосфера, что по нашим временам дорогого стоит. Так что, в принципе соотечественная специфика для меня к моменту прихода в МДС не была чем-то новым.
Что касается того, как изменились мои взгляды… В целом, никак не изменились. Конечно, бывали случаи, когда эмоции захлестывали и я высказывал довольно резко свое мнение в отношении тех из наших соотечественников, кто говорил, что Россия им что-то должна. Но потом я остывал и понимал, что иногда претензии справедливы, и вместе с тем – хотелось донести мое личное мнение, что в этом мире, на мой взгляд, вообще никто никому ничего не должен априори, а вот дальше, после осознания этого, и начинается плодотворная работа.
Работа, заключающаяся в том, что все мы –вне зависимости от страны проживания, статусов, должностей, обстоятельств– как-то находим друг друга, общаемся, сотрудничаем, делаем совместные проекты, за которые нам не стыдно ни перед самими собой, ни перед нашими детьми, строим тот самый Русский мир, который давно уже все понял, у которого нет иллюзий, но у которого есть будущее. Который и есть мы.
— Вы социалист, либерал, консерватор? Как бы вы описали свои политические взгляды?
— Подумываю о том, чтобы основать партию циничных гуманистов. Или гуманных циников.
Если серьезно, я считаю, что мы, каждый из нас, каждый день фактически рождаемся заново. Каждый день мы доказываем сами себе, что каждый из нас – человек, ежесекудно, ежечасно. Или не доказываем.
